06 May НАРУШЕНИЕ ПРАВА НА ЛИЧНУЮ СВОБОДУ И БЕЗОПАСНОСТЬ В СВЯЗИ С НЕЗАКОННОЙ МЕРОЙ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ
События
Заявитель был задержан и арестован по обвинению в участии в незаконном демонстрационном шествии, которое, как утверждалось, было проведено по призыву вооруженной террористической организации. В публичном деле, возбужденном против заявителя, 2-й Высший уголовный суд постановил освободить заявителя с запретом на выезд из страны и мерой судебного контроля не покидать место жительства. По итогам судебного разбирательства суд постановил оправдать его в членстве в террористической организации и других преступлениях, наказать за пропаганду террористической организации из-за его постов в социальных сетях и отложить оглашение приговора. После вынесения оправдательного приговора заявитель обратился в суд с иском о возмещении материального и морального вреда. Шестой Высший уголовный суд постановил выплатить заявителю 6 330 76 турецких лир за материальный ущерб, 12 000 турецких лир за моральный ущерб и 2 199 69 турецких лир за гонорары адвокатов. кандидат; заявил, что присужденная компенсация и гонорар адвоката были низкими и что компенсация должна быть присуждена в связи с мерой судебного контроля, и подал апелляционную жалобу. Областной апелляционный суд решил отклонить апелляцию по существу, исправив моральную компенсацию на 4 000 турецких лир и гонорар адвоката на 1 240 турецких лир.
обвинения
кандидат; Он утверждал, что его права на справедливое судебное разбирательство, личную свободу и безопасность и имущественные права были нарушены в связи с тем, что компенсация, выплаченная в связи с содержанием под стражей и мерой пресечения, была недостаточной, иск о компенсации в рамках меры судебного контроля не был принят, а гонорар адвоката был уменьшен постановлением.
Оценка суда
В конкретном случае следует определить, содержат ли показания тайного свидетеля конкретные факты. Утверждение о том, что заявитель участвовал в акции, которая состоялась по призыву вооруженной террористической организации и в ходе которой имели место акты насилия, основывалось на показаниях тайного свидетеля. Тайному свидетелю были показаны изображения, сделанные во время рассматриваемого действия, и анонимный свидетель опознал заявителя по этим изображениям. Ясно, что этот диагноз включает в себя конкретный факт. Принимая во внимание определение того, что заявитель поделился фотографией незаконного действия в своем аккаунте в социальной сети, было замечено, что имелись веские основания полагать, что преступление было совершено. Однако следует оценить, имеет ли мера судебного контроля, примененная к заявителю, законную цель.
Согласно третьему пункту статьи 19 Конституции, ордер на арест может быть выдан в целях предотвращения побега или уничтожения или изменения доказательств. Мера судебного контроля о невыезде в качестве альтернативы аресту может быть применена только в целях, предусмотренных Конституцией. Указанная мера является мерой судебной, в частности, направленной на предотвращение побега подозреваемых или обвиняемых. Согласно части (1) статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса № 5271, при наличии оснований для ареста может быть принято решение о привлечении лица к судебной ответственности вместо ареста. Поэтому при наличии оснований для задержания и только в тех случаях, когда задержание не будет соразмерным, могут быть применены меры судебного контроля. В этом контексте, несмотря на различие между содержанием под стражей и судебным контролем с точки зрения соразмерности, нет никакой разницы с точки зрения законной цели.
Однако основания задержания регулируются статьей 100 Закона № 5271. В соответствии с этим основаниями для задержания являются сильные подозрения в том, что подозреваемый или обвиняемый совершает побег, скрывает или имеются конкретные факты, вызывающие подозрение в побеге, что подозреваемый или обвиняемый уничтожает, скрывает или изменяет доказательства, а также попытки оказать давление на свидетеля, потерпевшего или других лиц. Вышеупомянутые законные цели содержания под стражей распространяются и на судебный контроль. В этом контексте с точки зрения мер судебного контроля следует оценить, выдвигаются ли цели предотвращения побега или уничтожения или изменения доказательств, оказания давления на свидетелей, потерпевших или других лиц.
В конкретном случае суд инстанции четко указал, что не было никаких подозрений в побеге, принимая решение о привлечении заявителя к судебной ответственности. Он не проводил оценку с точки зрения целей предотвращения уничтожения или изменения доказательств и оказания давления на свидетелей, потерпевших или других лиц. Однако в конкретном случае доказательства были собраны по завершении следствия. Таким образом, заявитель не подозревает в сокрытии доказательств. Кроме того, поскольку по делу проходит конфиденциальный свидетель, заявитель не может оказывать на него давление. Строгость наказания, предусмотренного законом в отношении предполагаемого преступления, и тот факт, что предполагаемое преступление является одним из преступлений, которые могут рассматриваться в качестве основания для ареста по закону, могут в первую очередь оправдывать применение этой меры в отношении заявителя. Однако было сочтено, что применение этой меры на поздней стадии разбирательства не будет оправдано, и сделан вывод о том, что мера судебного контроля не имела законной цели.
Кроме того, в связи с неправомерной мерой судебного контроля заявителя совершение действий, противоречащих принципам, изложенным в третьем пункте статьи 19 Конституции.
Поскольку сделан вывод о возбуждении производства, в конкретном случае может быть применен пункт девятый статьи 19 Конституции. Однако в 141-й и последующих статьях Закона № 5271 судебный контроль не причисляется к мерам защиты, на которые можно претендовать на компенсацию. Суд первой инстанции не оценил ходатайство заявителя о мере судебного контроля в деле о компенсации, поданном заявителем, а суд апелляционной инстанции указал, что мера судебного контроля не может быть включена в расчет компенсации. Кассационный суд также постановил об отказе в удовлетворении иска о возмещении ущерба, вытекающего из меры судебного контроля в виде невыезда по месту жительства. Таким образом, сделан вывод об отсутствии эффективной компенсационной возможности в части меры судебного контроля в виде невыезда по месту жительства.
Конституционный суд постановил, что право на свободу и личную неприкосновенность было нарушено по объясненным причинам.
No Comments